Театр «На Литейном» продолжает праздновать двухсотлетие со дня рождения А.Н. Островского. 22 апреля состоялся один из премьерных показов спектакля Сергея Морозова «Мудрец|ы».
Спектакль начинается незаметно для зрителей: на сцену выходит герой Вадима Степанова, одетый в небрежный клетчатый халат и вопиющие голубые чулки. Рассеянность царит на его пустом лицо, по которому видно человека без цели и средств к существованию. Запущенный диван, ставший местом хранения многочисленных бумаг. Перед нами холостяк в его натуральном виде, который, однако, скоро претерпит метаморфозы: из кокона ужасной гусеницы на свет появится прекрасная бабочка. Но правда ли, что внутренняя сущность изменится благодаря преображению внешности?
Егор Глумов (Вадим Степанов) включает телевизор и вливается в поток непонятных звуков. Сквозь оболочку просачивается зависимый ребёнок, который утрачивает индивидуальность с каждой секундой, проведённой перед экраном. «Помоги тебе Бог», — с этими словами мать отдаёт ему пульт. Ищите Бога внутри коробки. Главное, не ошибитесь — Бог существует не внутри черепа, а в лабиринтах микросхем пластикового параллелепипеда.
Постановку с самого начала трудно назвать классической. Утвердиться в этом зритель может тогда, когда Голутвин (Николай Краснопёров) врывается на сцену в неоновых очках с колонкой наперевес. Комедия будет пронизана духом «современности» до самого конца: матовый блеск лифтов, холодный свет светодиодных ламп, синтетическая одежда актёров. Только дневник бумажный. Он как бы выделяет Глумова из серой массы.
Главной декорацией стали лифты — на их фоне разворачивалось действие. Из них выходили герои, за их дверями они и исчезали. Довольно просто объяснить, почему. Социальный лифт — это канал, благодаря которому человек может перемещаться из одной социальной группы в другую. Глумов, следуя своей цели, желал без потерь достать вершины, стать лучшим. Но забраться туда можно и с помощью лжи, тем более, если она стоит не очень дорого. Удержаться же гораздо сложнее — нужно соответствовать созданному образу. Невозможно, скрывая правду, безнаказанно носить маску. В какой-то момент истина раскроется, как и двери лифта. Вы вернётесь к началу, то есть к нулю.
Пьеса 1868 года не теряет актуальности и по сей день. Вы ежедневно встречаете Курчаевых, живущих за счёт других, однако непременно использующих шанс вылить всю желчь на покровителя за его спиной. Напасть со спины подло, но кто говорит о морали? На первом месте выгода, честность уже не в моде. А Клеопатры Львовны вовсю разгуливают по улицам любого города: куда ни глянь, высокородные пустышки. Как Вы выбираете конфеты в магазине? Наверняка смотрите на фантик, когда его роль — просто красиво выглядеть. «К чему тут ум, если профессором не быть?» — спрашивают герои спектакля «Мудрецы». Вот и я начинаю сомневаться, нужно ли иметь собственную голову на плечах? Или красивой картинки достаточно?
Благодаря качественной работе художника по костюмам первое впечатление зрителя не оказывается ложным. Вычурный малиновый пиджак Курчаева символизирует его самовлюблённость и эгоизм, предрекает его скорое падение. Манефа (Полина Васильева) одета в бордовые колготки и тёмные туфли на каблуках — аляпистость её одежды показывает неординарность личности, пропадает желание ей верить. Свет так же вёл зрителя на протяжении всего спектакля: резкие красные всполохи усиливали ужас от неопределенности, а мертвенно-холодный белый вселял равнодушие.
Вячеслав Захаров в «Мудрецах» смог сыграть по-настоящему честно. Его Крутицкий действительно жил. Возможно, некоторая искусственность остальных персонажей была обусловлена их ролями. Манефа в конвульсиях гадает человеку, оставляя его в неизвестности, Маша Турусина (Аглая Гершова) настолько обеспокоена деньгами, что теряется её изначальная роль жертвы во имя выгоды. А была ли любовь? Этот вопрос так и остался открытым.
В постановке очень важно всматриваться в детали: те же кроссовки Голутвина работают как индикатор его личности. Положив ноги на диван, он раскрыл все свои карты: от презрения к обществу до нежелания работать. Тётушка Маши, Софья Игнатьевна (Ольга Самошина) имеет призрачный ореол святости, образ которого был продемонстрирован с использованием вейпа на сцене. Через поиск средств выразительности и происходит совмещение кусочков пазла.
Сюжет постановки как никогда злободневен: циничный молодой человек идёт вверх по карьерной лестнице. Его не интересуют ни чувства, ни эмоции. Перед ним стоит задача, которой он добивается, наплевав на нравственность. Он презирает всех и льстит каждому. В итоге все презирают всех — этот посыл читается как в пьесе, так и в спектакле.
Очень сложно не верить тому, что постановка актуальна, хотя текст комедии Островского почти не был отредактирован. Человек приобретает вес в ваших глазах только тогда, когда говорит то, что вы захотите. Вам приятно слушать ложь. Лесть растекается мёдом, её подают на блюде с выгодной стороны, и подмена не очевидна.
Но стоит ли жить за вечной маской? Егор Дмитриевич — в пиджаке, в галстуке и с папкой — может быть честен только с дневником. Только в глубине тёмной сцены. Только в углу, где полёт его мысли стабилизируется. Где он ненавидит всех, включая свою мать. Где он перестаёт быть услужливым мальчиком. Жорж умён — бесспорно, он вывел самую действенную формулу того, как достичь вершины. Как понравиться всем, как отполировать себя до блеска. Но на каждого мудреца своя глупость — он обрекает себя на несчастье длиною в жизнь. Ты согласен существовать, питаясь работой и безоговорочно соглашаясь с начальством? Путь Егора (именно Егора) заключается в другом — перекроить, разрушить устои и сотворить свою собственную идеологию. Вопрос только в нём самом: сможет ли он сделать первый шаг наперекор системе?
Глупо думать, что ты умный. Познание не имеет границ, любая остановка неизменно приводит к регрессу. В первом действии кусочек спектакля состоял из последовательной смены сцен: разговора Глумовой с Клеопатрой Львовной и рассуждения о жизни Крутицкого и Нила Федосеевича. Первые не подозревают о том, что недалеки умом: они просто живут в рамках собственной картины мира, и им этого достаточно. Они воспитаны так, что широта кругозора и дальновидность явно не входят в список приоритетов. А старики цепляются за прошлое, даже не подозревая, что времена поменялись. Осуждают других, тешат самолюбие, когда их слова обесценились, перестали быть актуальными. Получается, что возраст не имеет значения: в высших слоях общества, где человечности так таковой и нет, никто не обладает мудростью.
Текст: Александра Евтифьева
Фото: Виктор Васильев, Юлия Паршакова
Прокомментируйте первым "Ты из наших будешь?"