Андрей Пынзару: «Я научил себя получать удовольствие от любых съёмок»

Киноактёр Андрей Пынзару ответил на вопросы Охтинского пресс-центра о наиболее ярких ролях в фильмах и сериалах, в том числе в сериале ТНТ «Девушки с Макаровым».

— Сейчас на ТНТ идёт премьера третьего сезона «Девушек с Макаровым». Сериал получился отличный, сам смотрю с удовольствием и радуюсь, что у него высокие рейтинги на онлайн-платформах. Как Вы думаете, в чём секрет успеха?

— Скажу просто: в лёгкости. Есть сериалы, которые заставляют много думать, а этот — лёгкий. Он позволяет насладиться спокойствием и посмеяться. У сериала отличный каст, все герои получились яркими, с явной индивидуальностью, нет двух одинаковых.

— Вы говорили, что второй сезон был снят очень быстро, особенно по сравнению с первым. А третий?

— Мне показалось, что второй сезон мы сняли быстро, потому что меня там было много. Когда тебе хорошо, ты получаешь удовольствие и вдруг оно кончается, то кажется: «Так быстро? Вроде бы только начали?»

Действительно, первый сезон мы снимали дольше из-за пандемии. На третий сезон времени ушло столько же, сколько и на второй. При этом мы, конечно же, боремся за качество. Снимали примерно пять месяцев, спокойно, не торопясь.

— Ваш персонаж, старший лейтенант, слушает в машине песню «Свадьба» в исполнении Муслима Магомаева. А у Вас на самом деле какая любимая музыка?

— Я люблю всё, кроме рока. В остальном слушаю всё — от классики до жёсткой попсы. Есть люди, которые неприхотливы в еде, а я — в музыке. Баста, Каста, HammAli & Navai. Когда хожу в тренажёрный зал, почему-то меня вдохновляет Макс Корж. Очень тяжело запоминаю имена, поэтому никого больше пока назвать не могу.

У меня нет постоянного плейлиста. Я как делаю? Я подписан на музыкальную платформу, она уже приблизительно знает мои вкусы. Нажимаю на кнопку «Слушать музыку» и слушаю то, что она каждый день для меня подбирает. Если мне что-то нравится, вношу в избранное и потом, может быть, переслушаю. Но вероятность того, что потом переслушаю, очень мала, потому что каждый раз пытаюсь услышать что-то новое.

На ночь ставлю музыку для медитации, в машине включаю классику. Стараюсь создавать разные настроения, чтобы в течение дня не было повторов.

— У Вас замечательный рост, 194 см. Он когда-нибудь помогал Вам? Вы когда-нибудь получали роль из-за антропометрических показателей?

— Да, иногда берут из-за роста. Но бывает и наоборот. У меня был очень смешной случай: я записал пробы в один сериал, мне ответили, что всё хорошо. И в самом конце уточнили, какой у меня рост: «Правда, что метр девяносто четыре?» Через полчаса перезванивают и говорят: «Андрей, простите нас, пожалуйста! Мы не можем Вас взять. Исполнитель главной роли заметно ниже Вас, и рядом с Вами он будет смотреться как не главный».

Я до сих пор смеюсь над этой историей, это реально прикольно! (смеётся)

— Как Вы думаете, почему практически нет фильмов и сериалов, где обыгрывался бы ковид? Ведь это было таким ударом для всего мира…

— Ну а зачем говорить о плохом? И так всем было тяжело, а теперь показывать это ещё раз… Не знаю… Я всегда считал, что показывать что-то плохое не надо. Лучше всё это оставлять в прошлом. А кино должно быть лёгким, чтобы можно было под него отдохнуть после работы. А какие-то проблемы… Ты и так видишь их в новостях, слышишь каждый день, а потом ещё и в кино это смотреть… Мне кажется, это лишнее.

Я за то, чтобы кино тебя расслабляло, успокаивало и поднимало настроение. Либо красиво загружало, как старая классика, которая заставляет думать. Например, «Любовь и голуби»: там и диалоги, и сюжет — всё так построено, что ты и засмеёшься, и прослезишься.

— Вы сказали в одном из интервью, что сценарий сериала «Исправление и наказание» понравился Вам своей необычностью. А можно ли сказать иначе: несбыточностью?

— Да, есть такое! Но ведь и «Девушки с Макаровым» тоже в каком-то смысле сказочный сериал! (улыбается) Мы всё равно добавляем гротеск, там всего немножко больше, чем в реальности. А в «Исправлении и наказании» хотелось показать этот мир легче и проще. Показать, что не всё так ужасно, что есть люди, которые хотят исправляться, и люди, которые хотят их исправить. Есть люди, которые хотят помочь исправиться! Их много, но мы мало про них говорим.

— Как Вам удалось сделать своего героя в «Исправлении и наказании» не противным?

— Он изначально, ещё в сценарии, не был противным человеком… У него есть характер, если надо, он будет жёстким, но в основном он добрый человек. В этой колонии не надо быть противным и злым.

— Просто иногда бывает, что в целях воспитания нужно показывать жёсткость…

— Кнут и пряник, да. Можно вспомнить вопрос про мой рост: иногда для воспитательного эффекта хватает моих габаритов. (улыбается) Понятно, что с этим человеком нет смысла ссориться или игнорировать его.

— Вы однажды сказали, что роль в сериале «Молодёжка» для Вас очень важна. А почему? Вы как-то особо её выделяете?

— Это одна из хороших, больших и необычных ролей, в которых я мечтал сниматься. В «Молодёжку» я попал совсем неожиданно: в Старый новый год лежал дома и смотрел этот сериал. Произнёс вслух: «Вот бы попасть туда сниматься!» И вот не вру: через пять или десять минут мне позвонил агент и сказал: «Тебя вызывают в Москву на пробы в “Молодёжку”!» Эта мечта исполнилась в тот же момент, когда я о ней сказал. Конечно, я подохренел.

— То есть, Вы ни с кем это своё желание не обсуждали, агенту раньше не говорили?

— Да! В том-то и дело! Ни с кем не говорил! Вроде бы я не верю в чудеса, а они реально существуют.

Перед началом съёмок мы три месяца учились кататься на коньках. Меня ещё отправляли на танцы, потому что беспокоились о моей пластике — вдруг я не смогу нормально кататься. Я ходил на танцы, три раза в неделю тренировался на коньках, по ночам ходил кататься на платный лёд, потому что очень хотелось. Для меня это был первый крупный проект.

— Вы для этой роли ещё и вес набирали специально?

— Да, я весил 104–105 килограммов, набрав килограммов десять.

— Примерно в то время, когда Вы снимались в «Молодёжке», Вы сказали в одном из интервью: «Мало хороших ролей. Предложений много, а хороших ролей мало». Что Вы имели в виду?

— Раньше мне часто предлагали играть «плохих мальчиков», например, бандитов. А сам я любил играть необычных людей: с отклонениями с детства, с проблемами во внутреннем мире, маньяков, серийных убийц. Любил, но таких одинаковых ролей было слишком много, и становилось уже неинтересно.

Всё поменялось, когда я переехал из Петербурга в Москву. В Питере играл бандитов, а в Москве появились роли, которые стало интересно сыграть: хоккеист, стритрейсер, хороший полицейский. Сейчас в одном сериале играю боксёра.

— У Вас никогда не возникало опасение стать заложником какого-то одного образа? Например, человека в погонах?

— Мне кажется, пока я ещё далёк от этого. По большому счёту, мы все заложники одного образа. Например, я заложник образа Андрея Пынзару. Как ни крути, где бы я ни снимался, всё равно все будут знать, что это Андрей Пынзару. Поэтому остаётся делать Андрея Пынзару интереснее в каждой роли.

— Это Вы в хорошем смысле говорите?

— Да! Конечно, в хорошем! (улыбается) Мы же все играем в предлагаемых обстоятельствах и просто добавляем красок: другие привычки, говор, взгляд, ценности. Но это же всё равно ты, лицо твоё. Просто к своему лицу, органике, опыту, таланту ты добавляешь наблюдения.

— Кстати, почему Вы учились актёрскому делу не на Моховой?

— Когда я переехал в Россию, то оставался гражданином Молдавии. Я поступал на Моховую, прошёл все три тура, но в конце мне сказали: «Из-за того, что ты не гражданин Российской Федерации, ты не можешь учиться на бюджете».

— Досадно…

— Нет, не досадно. Азы мне дал мастер, а всё остальное ты набираешь уже на работе. Я всегда считал, что получить больше всего знаний и умений и узнать все тонкости можно уже работая. Как и с вождением автомобиля: ты можешь знать все правила, всё учишь и сдаёшь, потом выезжаешь на дорогу, а там совсем другая ситуация. К сожалению.

— Давайте вернёмся к «Молодёжке». В повседневной жизни Вы интересуетесь хоккеем?

— Не сильно. Посмотреть — посмотрю, особенно когда играет сборная России. А так, чтобы болеть… Когда жил в Питере, болел за СКА.

— А сейчас хотели бы оказаться на матче в качестве зрителя?

— Когда зовут — с радостью. Когда в прошлом году мы презентовали в Питере «Девушек с Макаровым», ходили на хоккейный матч. Я даже участвовал в символическом вбрасывании.

Да, я не так сильно интересуюсь, но участвовать люблю. Позовут поиграть в хоккей — с радостью! Позовут играть в футбол — вообще без проблем! В волейбол — тем более, я когда-то даже им занимался. В баскетбол — лень долго бегать.

— С Иваном Мулиным, исполнителем роли нападающего Антона Антипова, вы позже вместе сыграли в фильме «Будь моим Кириллом». Пересекались на съёмочной площадке, общались?

— У меня в этом фильме была маленькая эпизодическая роль, так что мы даже не виделись. Да, он любитель хоккея, играет в любительской команде. Он и Соколовский — единственные из всех актёров «Молодёжки», кто действительно хорошо играет. Он очень любит хоккей. Я не так сильно, а он от появления на льду прямо кайфовал и во всех игровых эпизодах хотел сниматься сам.

Мы хорошо общаемся не с Мулиным, а с Ваней Жвакиным, который сыграл в «Молодёжке» нападающего Кострова, а в «Девушках с Макаровым» — молодого следователя. Он мой друг.

— В сериале «Военная разведка. Северный фронт» у Вас была хорошая роль?

— Нифига себе Вы вспомнили… (смеётся) Она была очень необычной и одной из самых холодных. В буквальном смысле: мы снимали в какой-то старой больнице под Питером, где не было отопления, и охреневали там от холода. А в остальном, да, прикольно.

Конечно, роль маленькая, в ней не было раскрытия образа.

— Тем не менее, Ваш персонаж там вполне положительный, надёжный…

— Да, я таких часто играю в последнее время. Хотя, наверное, неправильно, чтобы герой всегда был только положительный. Мне хочется, чтобы в образе было какое-то говнецо.

— А что оно Вам даёт?

— Есть что поиграть. Когда герой строго положительный, мы всё заранее о нём знаем и ничего особенного не ждём. А когда он сначала положительный, а потом оказывается с говнецом, становится интереснее. Ты не знаешь, чего ожидать. В образе появляется разнообразие, есть возможность поиграть, переходить в разные состояния. В этом есть свой кайф.

Я готов играть и тех, и других. Но чем более многогранным оказывается герой, чем больше в нём и хорошего, и плохого, тем интереснее. Мы все по-своему плохие: кто-то — по-крупному, а кто-то бычок не кинул в урну.

— Что нужно, чтобы Вы получали удовольствие от съёмок и от роли?

— Я научил себя получать удовольствие от любых съёмок, мне не нужно ничего особенного. Я в этом смысле не капризный. Любая роль зависит от тебя самого: будет она интересна или нет. Тебе могут дать охрененно крутую роль, а ты будешь лениться и не раскроешь её. Или могут дать маленькую эпизодическую роль, а ты сделаешь её так, что тебя запомнят.

Совсем недавно я снимался в фильме, где у меня был маленький эпизод. Но мы сделали его смешно и необычно, я получил удовольствие.

— А вот в сериале «СашаТаня» Вам было интересно сниматься?

— Да. Мне в принципе интересно работать с новыми людьми. Интересно посмотреть, как работают другие актёры, что можно у них перенять.

— Как Вы считаете, нужны только добрые сериалы или злые тоже можно?

— Я считаю, что нужны добрые. Чтобы можно было расслабиться. Негатива и так хватает, а улыбок и смеха — нет. В советском кинематографе было много комедий — очень добротных и со смыслом. Мы до сих пор смотрим советское кино, уже сколько лет этим фильмам!

— Каким должен быть разумный баланс между жёстким следованием сценарию и возможностью импровизировать на площадке?

— Тут вся надежда на режиссёра — он как раз знает этот баланс. Актёры баланс иногда теряют. И я иногда его теряю, меня надо тормозить.

— У Вас больше сотни ролей. Где берёте силы на такую интенсивную работу?

— Хороший вопрос. Я даже не задумывался об этом. Мне кажется, пока они есть, ты о них не думаешь. А когда они закончатся, тогда и начну думать, где их взять. Пока хватает, потому что в жизни происходит много всего, много знакомств. Думаю, ещё лет на десять своих сил у меня хватит.

— Вы рассказывали, что как-то пересматривали фильм «Жмурки» Балабанова?

— До сих пор его люблю.

— Как в целом относитесь к его работам?

— Если сравнивать «Брат» и «Жмурки», это два совершенно разных фильма. У него был такой талант, который позволял ему делать кино по-разному. Если убрать имя режиссёра и показать оба фильма человеку, который ничего не знает о Балабанове, я уверен, он потом скажет, что снимали два разных режиссёра.

— Не скучаете по его Питеру? Например, по атмосфере «Брата»?

— Я не привязываюсь к одному месту. Где я, там и мой дом. Стараюсь не таскать с собой груз воспоминаний о каком-то месте, чтобы наслаждаться тем, что есть сейчас.

Интервью: Евгений Веснин
Фото: пресс-служба ТНТ,
из личного архива Андрея Пынзару,
кадры из фильмов и сериалов