Ирина Афанасьева: «У нас из-под ног выбили почву»

О непростой ситуации, в которой на днях оказался театр «ЛДМ. Новая сцена» в эксклюзивном интервью Охтинскому пресс-центру рассказывает руководитель театра Ирина Афанасьева.

— Ирина Гусейновна, первого июля Вы получили письменное уведомление о намерении расторгнуть договор аренды ровно через год. Это стало для Вас неожиданностью?

— Да, полной неожиданностью. Ещё месяц назад нам продлили действующий договор на три года, до 2024 года.

— Вам известны причины расторжения договора?

— Ещё недавно я их не знала, а сейчас с большой долей вероятности можно говорить о том, что здание продаётся. Появился инвестор, который хочет купить его, снести и построить на его месте жилищный комплекс.

На самом деле, ЛДМ давно пора сносить, он старый и убогий. Но нужно думать и об интересах театра. Я знаю, что есть законы, благодаря которым инвестора можно обязать построить для театра новое здание. Но сделают они это или нет…

Неизвестно ещё ничего. Как я понимаю, ещё не совершена сделка. Но, возможно, на днях она состоится, и новый инвестор может ещё больше сократить нам сроки пребывания в здании.

Пока это не более, чем слухи.

— Что намерены делать Вы в этой ситуации?

— Честный и откровенный ответ: не знаю. Пока мы находимся в состоянии шока. У нас были планы за три года сделать себе новую площадку. Поговорить с администрацией города, с Комитетом по культуре, подыскать земельный участок, возвести некапитальное сооружение. У нас шла спокойная и размеренная жизнь, а сейчас из-под ног выбили почву, и пока мы испытываем страх, обиду. Боль…

— Вы уже изучали, есть ли юридическая перспектива у этой истории?

— Знаете, как говорят не только в России: закон как дышло? Конечно, мы будем судиться. Безусловно. Но перспективы очень размытые.

— Ещё не появились варианты, куда театр мог бы переехать?

— Нет. Никто не позвонил, не предложил, не сказал и не сделал.

— Вы рассчитываете на помощь города в лице Комитета по культуре?

— Скажу так: очень хотелось бы рассчитывать. Восемь лет мы ни у кого ничего не просили, работали сами, справлялись. Нас сильно подкосила пандемия. А решение досрочно расторгнуть договор аренды подвигает меня к тому, чтобы закрыть эту историю навсегда. Не уверена, что мне хватит мужества это сделать, но в сложившихся обстоятельствах это было бы наиболее правильным.

— Даже такой вариант Вы не исключаете?

— Если это никому не нужно — rонечно! Есть же здравый смысл!

Поверьте, я была на грани такого же решения в пандемию, когда собственник этого здания не дал нам никакой скидки, а продолжал начислять арендную плату по полной ставке — без малого 2 миллиона рублей. Мы не работали с марта по октябрь, набежал долг в 16 миллионов. Я уже тогда рассуждала: «Искусство — искусством, но жизнь одна, и не нужно попадать в эту кабалу». Но потом стало жалко труппу, свой труд — да вообще всё. Мы поняли, что сможем платить, и продолжали работать. А сейчас — не знаю. В нормальных цивилизованных странах было бы несколько иначе.

— Вы сказали, что за предыдущие восемь лет не обращались за помощью к городу. Вы не брали дотации, были окупаемы?

— Конечно.

— И остаётесь?

— Да, и остаёмся до сих пор. И до 1 июля следующего года, думаю, останемся.

Это хороший пример того, что город разбазаривает деньги налогоплательщиков на сумасшедшие дотации. А представьте, если бы у меня ещё и аренды не было? Ни один театр в Санкт-Петербурге не платит аренду, при этом они ходят с протянутой рукой и говорят: «Дайте».

Можно сделать окупаемый театр, если дать хотя бы помещение. Если бы мне сейчас дали помещение театра, я бы сказала: «Аллилуйя! Ничего больше не надо!» Когда ты относишься к театру как к своему детищу, родному, любимому и бьёшься за каждую копейку, то всё может сложиться.

— Как создать в Петербурге окупаемый театр?

— Не надо этого делать! Кому нужен в Петербурге окупаемый театр?! (улыбается)

— Культурная столица вроде бы?

— Нет, это не культурная столица! Это жлобская столица, где каждый может подойти и сказать: «У тебя говномюзиклы, пошла вон! Мне не нравится ваша площадка, я буду тут делать жилищный комплекс для олигархов».

Человек, создавший в США мюзиклы такого же уровня, Лин-Мануэль Миранда, в своей стране герой и обладатель множества премий. Мы с ним знакомы. Американцы носят его на руках, а об нас тут вытирают ноги.

— В будущее Вы смотрите с оптимизмом или не очень?

— Честно говоря, не очень. Я знаю, как устроена наша власть, в частности, в сфере культуры. Мы недавно подали заявку на получение бюджетной субсидии. Вы знаете, нам отказали. У нас не хватило каких-то баллов. Когда я задала вопрос, каких именно, все затруднились ответить. Но субсидию нам не дали.

Беда ещё и в том, что у нас нет рыночных отношений, нет честной конкуренции. У нас кумовство, панибратство. В нашей стране лучший — не всегда лучший. У нас лучший — тот, кто ближе к власти.

Интервью: Евгений Веснин
Фотография предоставлена пресс-службой театра «ЛДМ. Новая сцена»