Дмитрий Шикин: «Хоккей — он как любящая жена»

В период проведения товарищеских матчей между СКА и «Автомобилистом» в Петербурге вратарь екатеринбуржцев Дмитрий Шикин в обстоятельной беседе рассказал Охтинскому пресс-центру о том, что нужно «молодёжке» для золота МЧМ, каким он будет тренером, почему не уехал в НХЛ и как появление семьи поменяло взгляды на жизнь.

— Как ты отреагировал на решение Лиги не доигрывать оставшиеся матчи «регулярки»? По «Автомобилисту» это решение, кажется, ударило сильнее всех…

— Конечно, необходимость закончить сезон в январе-феврале негативно сказалась бы на любом спортсмене, выступающем в нашей Лиге. Это решение Лиги, мы — люди, связанные контрактами, полностью подчиняемся КХЛ и руководству клуба. Если такое решение приняли наверху, значит, на данный момент оно оптимально для Лиги. Сейчас у нас в команде непростой период: всё-таки мы планировали бороться за попадание в плей-офф. Это цель, к которой мы всегда стремимся, поэтому командный результат не подлежит никакому оправданию. У нас осталась недосказанность, обидно так рано завершать сезон…

— Из команд, которые сейчас входят в зону плей-офф, лично для тебя есть фаворит?

— На самом деле, по ходу сезона лично мне очень симпатична команда из Челябинска. Ребята из этого клуба очень позитивно отзываются о нём, о командной атмосфере. Так что я, наверное, поставил бы на них в предстоящем розыгрыше кубка.

— Как ты оценишь прошедшие Олимпийские игры? Смотрел матчи сборных?

— Конечно, смотрел все матчи. Ребята большие молодцы, что выходили и каждую игру отрабатывали на все сто, выполняли тренерские установки. Считаю, что они заслуживали большего, но хоккей — это игра, в ней есть как победы, так и поражения. Второе место — тоже большой и хороший результат, к которому ребята шли. Это серебро навсегда останется и в их памяти, и в их карьере. Так что Олимпиада оставила у меня много позитивных эмоций.

— Общался ли ты со своим другом Шимоном Грубецом во время Олимпиады?

— На самом деле, я не стал особо его тревожить. Думаю, он и сам понимает, что турнир для него и его сборной не слишком удался. Для многих непопадание чехов на пьедестал стало сюрпризом. У нас с ним ещё будет время пообщаться, и он обязательно расскажет, что там произошло.

— Сборной России по ходу турнира очень часто везло, но через усердный труд мы всё-таки завоевали серебро. Однако, как ты считаешь, что помешало нам стать Олимпийскими чемпионами, в чём были проблемы у сборной?

— Об этом много кто говорит. Наверное, нам не хватило какой-то изюминки в атаке, потому что, кроме игры с чехами, мы забивали очень мало. И какого-то креатива, и завершения в решающей фазе нам очень не хватало. Думаю, если бы к такой обороне и поставленной системе игры была добавлена ещё креативность в атаке, наш результат был бы ещё лучше.

— Олимпиада уже прошла, но кого бы лично ты хотел видеть в составе сборной на предстоящий Чемпионат Мира? (интервью было записано до решения IIHF отстранить сборную России от участия в ЧМ-2022 — прим.ред.)

— У нас достаточно просто посмотреть статистику ассистентов и бомбардиров. Среди них есть имена тех, кто не попал на Олимпиаду: кто-то не подошёл под общий рисунок, под систему. Есть и прекрасные молодые ребята, которыми можно усилить сборную на Чемпионате Мира. Я думаю, у нашей сборной будет отличная возможность показать себя на этом турнире.

— Выступая за «Сочи», ты выделял отличную организацию и условия внутри клуба. А какие условия в «Автомобилисте»?

— Замечательная команда, отличная система. Тут выстроена полная вертикаль МХЛ — ВХЛ — КХЛ, причём все команды стараются придерживаться одной системы. Поэтому ребятам, которые приходят к нам из Высшей лиги, не надо ничего говорить и подсказывать. Они сами всё знают и ко всему готовы, за счёт этого легче и незаметнее компенсировать возможную потерю кадров из основного состава. Всё на высочайшем уровне, начиная от автобусов и питания и заканчивая предоставлением гостиниц в день игры. Думаю, в этом плане «Автомобилист» ещё поборется со всеми топ-клубами, включая СКА и ЦСКА, где это уже налажено годами. Здесь все большие профессионалы, по максимуму выполняющие свою работу.

— У каждого хоккеиста есть пик его карьеры. Когда, как ты считаешь, был твой пик?

— Он ещё не настал, всё впереди. (улыбается)

— Когда ты выступал в сборной, тот МЧМ, к сожалению, был пока последним «золотым» для России. Как ты считаешь, в чём проблема нашего молодёжного хоккея? Ведь были уже и бронзовые медали, и серебряные, но мы никак не можем стать лучшими вот уже больше 10 лет?

— Поменялось поколение. У нас не было таких возможностей совершенствоваться. Недавно как раз вспоминал, каким я был там: у меня отсутствовала техника, просто горели глаза и был энтузиазм от того, что ты представляешь цвета сборной. А сейчас ребята приходят полностью технически оснащёнными, все проходят по десятку лагерей, кто-то больше. Некоторые приезжают в молодёжную сборную уже из клуба КХЛ, то есть, в принципе, состоявшимися игроками.

У нас же в сборной из КХЛ были только Вова Тарасенко, Кузнецов, Кицын и Орлов, и то их на тот момент только-только подключали как молодых игроков. Сейчас ребята уже по одному, а кто-то — по несколько сезонов играют в КХЛ, и их уже сложно назвать молодёжью, они состоявшиеся игроки. Возможно, от этого теряются энтузиазм и желание показать что-то ещё. Как человек может приезжать в сборную, когда в команде у него миллионный контракт? Зачем ему ложиться под шайбу, когда он спокойно играет в клубе и получает за это огромные деньги?

Было совсем другое поколение, другой энтузиазм. Сейчас, я считаю, ребятам не хватает того огня в глазах, который и привёл нас к золоту.

— Что нужно сделать, чтобы вернуть этот огонь? И возможно ли это вообще в ближайшие несколько лет?

— Конечно, возможно. Здесь многое упирается в русский менталитет, потому что сейчас много негативных моментов, начиная с детского спорта. Это не очень хорошая тема, я не люблю её комментировать, но есть проблемы. Так что нам надо многое менять в нашем детском хоккее, чтобы появлялись не штучные экстра-игроки, а именно поколение за поколением.

— В интервью после Олимпиады Шимон Грубец сказал: «Чехия уже не та хоккейная держава, что 10 лет назад. Золотое поколение ушло, мы уже не фавориты». Не считаешь, что эта же проблема касается теперь и нас?

— Думаю, нет. Даже если посмотреть на результаты двух последних Олимпиад — это золото и серебро; на Чемпионатах Мира мы тоже всегда идём в призёрах. С Россией всегда считались и будут считаться — от этого никуда не уйдёшь. Мы сильные соперники для любой сборной так же, как и канадцы являются родоначальниками хоккея — это неизменные вещи. Я считаю, что Россия в любом чемпионате на международной арене всегда будет фаворитом.

— Ты ведь закончил учиться на тренера?

— Да, можно и так сказать.

— Когда ты станешь тренером, каким ты будешь? Можешь назвать основные ориентиры и установки тренера Шикина?

— Если брать тренерскую работу… Я пока над этим не задумывался, хочу ещё поиграть. Думаю, что есть два вида тренеров: те, кто делают из себя бренд, вкладывая минимум души и давая ребятам минимум технической базы, а деньги имеют от сборов и подкаток; а есть другие тренеры, которые вкладывают душу, но при этом не получают баснословных денег.

Мне бы хотелось делиться с ребятами своим опытом, чтобы ребята после работы со мной могли сказать и себе, и отчасти мне: «Да, я действительно что-то для себя почерпнул и стал лучше». Чтобы не было такого, что человек, поработав со мной и получив навыки и знания, забыл их через две недели. Любому тренеру хочется оставить свой след в каждом из своих подопечных.

— Кого можешь назвать эталоном тренера, на которого ты бы хотел быть похожим в личной тренерской карьере? Чей подход тебе ближе всего?

— Кирилл Витальевич Кореньков — местный тренер, в Петербурге у него школа вратарей им. Пучкова. У него индивидуальный подход ко всем своим воспитанникам. Для меня, как для уже немолодого игрока, важно, чтобы имелся диалог с тренером, который может помочь в некоторых психологических моментах, что-то подсказать. В том возрасте, в котором я сейчас, технику уже навряд ли получится поменять. Поэтому очень важно, чтобы рядом был тренер, который силён в психологии и понимает психологию вратаря, который может поговорить с тобой, сходить поужинать, который должен быть тебе как друг. Эти важные качества отличают Кирилла Витальевича от большинства тренеров, с ним всегда очень легко и просто общаться, он всё понимает. По стилю общения с учениками мне бы хотелось быть похожим именно на него.

— Как устроен твой тандем с Галкиным? Как у вас сложились взаимоотношения?

— Абсолютно нормальные рабочие отношения. Никто никому палки в колёса не вставлял, наоборот, мы пытались сделать всё возможное, чтобы помочь команде: когда-то это получалось, когда-то — нет. Сейчас он участвует в плей-офф ВХЛ — слежу за ним, созваниваемся, общаемся.

— Учитывая твой опыт и его возраст, в ваших отношениях присутствовал принцип «наставник-ученик»?

— Сложно сказать. У нас были вратари и помоложе, я иногда называл их «сынками» (улыбается). У нас все равны, в нашем хоккее уже прошли времена дедовщины. Сейчас неважно, сколько тебе лет, потому что, если ты приходишь в коллектив клуба серьёзного уровня, значит, ты уже чего-то достиг и абсолютно равен с остальными. У нас в команде все равны, у всех одинаковое положение. Да, мы можем где-то что-то друг другу подсказать, но это должно правильно восприниматься, а ни в коем случае не в штыки. Когда человек постарше тебя и у него больше опыта, ты должен впитывать этот опыт, а не идти поперёк. Так что у нас в бригаде сложились абсолютно здоровые отношения — всё так, как надо.

— Лет пять назад, играя за «Сочи», ты говорил, что твоя цель — попасть на Матч звёзд КХЛ. В этом году ты был выбран болельщиками на Матч звёзд, но его, увы, отменили. Как ты отреагировал на выбор своей кандидатуры на Матч звёзд и на его отмену в итоге?

— Конечно, в любом случае это очень приятно. Были большие планы на этот Матч звёзд, начиная от формы, которая лежит дома, заканчивая шлемом, который я уже расписал под этот матч. Когда отменили Матч звёзд, больше расстроились дети, которые хотели посмотреть шоу и поучаствовать в конкурсах с маскотами. Ведь всё равно это праздник — своего рода шоу, было бы приятно там поучаствовать. Но вышло так, как вышло. Сейчас, в условиях пандемии, всё меняется и отменяется, поэтому, значит, так и должно было случиться.

— У тебя две передачи за этот сезон. Вратарю приятно набирать результативные баллы, понимая, что ты помогаешь команде не только не пропустить, но и забить?

— Я бы не сказал. Может быть, потом где-то в кулуарах приятно с ребятами поприкалываться по типу: «У меня столько же очков, сколько у тебя». Но не более того. Это совсем не тот показатель, который рассматривают клубы или тренеры вратарей, поэтому передачи — это не те статистические данные, которые важны вратарю.

— На данный момент у тебя лучший коэффициент надёжности в карьере в КХЛ — 2.26. Благодаря чему смог прийти к таким хорошим цифрам в минувшем сезоне?

— Наверное, всё-таки мой лучший коэффициент был в СКА за 3 игры (улыбается) (1.61 — прим.ред.). В этом сезоне мы много работали, у нас замечательный вратарский тренер, который нам много подсказывал, поэтому моя статистика — результат усердной работы. Хотелось бы, конечно, лучше, но сезон сложился так, как сложился. Я рад, что хоть где-то мне удалось сделать шаг вперёд.

— У нас в Лиге много легионеров-вратарей, которые занимают в клубах первые роли. Чаще всего в таких бригадах российские голкиперы отходят на роли бэкапов. Как ты считаешь, нынешняя ситуация с иностранными голкиперами — это недоверие к нашим молодым вратарям или просто нехватка собственных талантливых кадров?

— Я думаю, это связано с лимитом доверия. Топ-клубы практически все опираются на иностранных вратарей, хотя есть очень много талантливой молодёжи — ребят, которые находятся в самом расцвете сил. Но они не имеют шанса проявить себя, закрепиться в составе и выйти на тот уровень доверия, который имеют иностранцы. Так что, безусловно, эта проблема актуальна и сейчас, причём, не только у вратарей. Это происходит и с полевыми игроками, из-за этого сейчас в «Вышке» играют ребята, которые ничуть не хуже смотрелись бы в КХЛ.

Всегда было другое отношение к иностранцам. Не скажу, что лучшее, не могу сказать, что у них было какое-то превосходство, но всегда со стороны клуба к легионерам было особое отношение, с годами это не меняется.

— Ты говорил, что, когда играл за СКА, у тебя были предложения из НХЛ, но между лигами было очень много сложностей. С какой командой ты обсуждал свой отъезд в Америку?

— Там даже не шло речи о том, что СКА может меня куда-то отпустить. Меня в России-то никуда не отпускали, а что уж говорить об НХЛ. Поначалу попытался навести какие-то контакты, но со временем перестал к этому возвращаться.

Когда я расторг контракт с «Сочи», то задал своему агенту вопрос о том, что, может быть, стоит съездить туда, подписать двухсторонний контракт. И тогда хотелось, да и до сих пор хочется посмотреть тот уровень хоккея и околохоккейной жизни. На мой вопрос агент ответил: «Я тебе перезвоню». Перезвонив, сказал: «Дим, давай будем честными, ты уже никак не перспективный проспект, у тебя карьера уже полностью сконцентрирована на России. Сейчас туда ехать, подписывать двухсторонний контракт с АХЛ и начинать играть в лиге, где пьяницы и тафгаи, я думаю, тебе не очень хочется». Больше я не предпринимал никаких попыток, касающихся отъезда туда.

— В то время, когда ты ещё считался перспективным проспектом и выступал в Санкт-Петербурге, готов был уехать в НХЛ?

— Да, я бы поехал не раздумывая, несмотря на сложности, которые могли бы там возникнуть. Но это я понимаю сейчас. Тогда я всё видел по-другому. Сначала хотелось всё доказать здесь, я думал: «Вот, сейчас я годик-два тут всех удивлю и поеду туда!». Но пришлось годика четыре посидеть в Высшей лиге. (улыбается)

— Ты говорил, что ты вратарь, который всего добивается через усердный труд, и у тебя в карьере было довольно мало везения. Как не опускать руки во время серий поражений, или, когда, несмотря на упорную работу, просто не идёт игра?

— Сложный вопрос. С этим каждый справляется по-своему. Мне повезло — у меня есть жена, она мой друг, соратник и человек, который может меня вытащить из глубокой депрессии. Она всегда рядом, всегда меня поддерживает. Нужно всё это перерабатывать и работать над своим желанием. Для чего? Это важно, чтобы в конце своей карьеры, как бы что ни складывалось, повезло тебе по ходу твоего пути или нет, ты бы был честен перед самим собой и в конце мог бы сказать самому себе: «Я сделал всё, что мог. Я перед собой честен». Думаю, это самое важное.

— В нашем прошлогоднем интервью ты говорил: «Я способен на большее, чем то, как меня оценивают». В этом сезоне руководство «Автомобилиста» оценило тебя по заслугам?

— Это вопрос к тренерскому штабу. Мне сложно говорить — я просто выполняю свою работу, стараюсь приносить команде максимальную пользу, а оценка игры и тренерские решения пусть остаются за тренерами.

— «Куньлунь» — команда, созданная под Олимпиаду в Пекине. Олимпиада прошла, видишь ли ты смысл в дальнейшем пребывании «Куньлуня» в Лиге? Ведь, с одной стороны, «драконы» ежегодно идут в самом низу таблицы, не показывая конкурентную игру, с другой стороны, благодаря этой команде клубы КХЛ узнали таких игроков как Грубец, Блэкер, Хелльберг.

— Конечно, эта команда — определённая ступень для многих ребят. В своё время «Куньлунь» стал и для меня определённой ступенью, после которой я пошёл дальше и смог продолжать выступать в этой Лиге. Так что я считаю, что смысл есть, но тут надо понимать, нужно ли это самому Китаю.

Я за то, чтобы клуб был в КХЛ. Это важно, как минимум, чтобы мы сохраняли все те команды, которые присутствуют сейчас в Лиге. Чем меньше команд, тем меньше рабочих мест, меньше игр — это негативно скажется на общем фоне развития КХЛ.

— Многие команды ушли из КХЛ по ходу твоей карьеры. Если не опираться на бюджетную составляющую и организационные вопросы, какие клубы из ушедших ты бы хотел видеть в КХЛ? (Интервью было записано до снятия «Йокерита» с плей-офф и выхода рижского «Динамо» из КХЛ — прим.ред.)

— Да я бы все клубы вернул. «Югра», например, уже какой год подряд становится чемпионом в Высшей лиге, та же «Кузня» — известная школа талантов, «Лада» из Тольятти — хоккейный город с замечательной школой. Очень много команд, которые могли бы выступать в КХЛ и не были бы здесь аутсайдерами. Тем более, новые команды — это новые рабочие места, потому что сейчас в принципе очень сложно попасть в команду КХЛ и закрепиться в ней. Из-за этого многие заслуженные ребята из года в год ездят по командам на просмотровых контрактах. Они ещё держат уровень и во многих клубах были бы на лидирующих позициях, но из-за нехватки рабочих мест и высокой конкуренции остаются в пролёте. Я думаю, возвращение ушедших из КХЛ клубов помогло бы многим ребятам продолжить, а кому-то — и начать свои карьеры. Это был бы огромный плюс для нашего хоккея.

— Ты замечал, что есть два вида тренеров вратарей: те, кто находят с игроком компромисс и работают на улучшение его персональных навыков, и те, кто ломают вратарей под свою систему и видение игры. Как быстро тебе удалось найти общий знаменатель с тренером вратарей в «Автомобилисте»?

— Мы довольно быстро нашли точки соприкосновения. Как раз здесь не было такого, что меня пытались сломать или кардинально поменять мою технику. Мы всегда точечно работаем, очень объёмно и с максимальной пользой проводим наши вратарские тренировки. В принципе, для вратарей всё построено так, чтобы скорректировать какие-то моменты, а не поломать и изменить технику игрока. В этом плане я очень доволен своей работой с вратарским тренером и считаю, что мне удалось прибавить в техническом плане.

— Что можешь посоветовать молодым вратарям, которым попадается тренер, ломающий их под свою схему игры?

— Гнуть свою линию — тут по-другому никак. У любого вратаря одна цель — чтобы шайба не пересекла твою линию ворот. А как ты достигнешь эту цель — уже другой вопрос. Я, наверное, ещё не встречал тренеров вратарей, которые бы напихали тебе за то, что ты как-то не так поймал шайбу. Тебе напихают, если ты пропустил, сделав что-то неправильно. А если ты поймал шайбу — значит, ты всё сделал верно. Очень важно всё равно иметь свой стержень, характер и индивидуальность и придерживаться их, несмотря ни на что: пытаются ли тебя ломать, преподносят что-то новое или просто тебя ни во что не ставят. Всегда нужно иметь индивидуальную изюминку.

Сейчас очень многим молодым вратарям как раз этого не хватает — они стали как роботы. То есть, у них идеальная техника, всё в порядке, но нотки вратаря-игровика в них не хватает. Это, к сожалению, потерялось в наших вратарях.

— В одном из своих интервью ты говорил, что в своей карьере «засиделся в ВХЛ». Как опытный голкипер с годами игры в КХЛ за плечами, расскажи, что делать молодым игрокам, которые тоже чувствуют, что засиделись в Высшей лиге?

— Нужно искать возможности. Найти в себе силы, резервы, помощь — всё, что угодно, чтобы выйти на уровень и стараться держаться на нём, доказывая всё своей игрой. Сейчас очень много талантливых ребят играют в Высшей лиге, хотя они могли бы, по моему мнению, быть на лидирующих и черновых ролях в клубах КХЛ, но они зависли.

Что далеко ходить? Есть ярчайший пример — Максим Кицын, который из года в год бьёт свои же рекорды в ВХЛ, из года в год пытается найти себе место в Континентальной лиге. Честь и хвала ему за это, он пример того, как, несмотря ни на что, нельзя опускать руки, неважно, сколько тебе лет: 30–35. Хотя, 35 уже, наверное, много для нападающего, но, в любом случае, если у тебя есть цель, к ней нужно идти. И, если стремиться, я уверен, всё получится.

— В нашем интервью на прошлогоднем турнире Пучкова ты называл своей целью обзавестись небольшим катером для рыбалки. Как с этим обстоят дела?

— (вздох) Нет, сейчас у меня совершенно другие планы и цели. Пандемия внесла свои коррективы, так что всё это убрано в долгий ящик.

— В таком случае, какие сейчас у тебя цели?

— Сейчас очень важно продолжить играть здесь или найти новый клуб в КХЛ и подписать новый контракт, это очень важно для меня и моей семьи. Все мысли в основном только об этом.

— Как у тебя обстоят дела с изучением английского языка? Присутствует языковой барьер?

— Скажу честно: язык я не изучал. У меня есть школьный набор знаний, и он примерно одинаковый: что английский, что французский. Но год в «Куньлуне» мне очень многое дал в плане устранения языкового барьера. Моя жена в совершенстве знает английский язык: времена, падежи, но поговорить на нём она не может. Я же наоборот — накидываю фразы, через слово путаю имена, падежи, но люди меня понимают. Главное, я считаю, это не то, как ты знаешь английский, а то, как ты можешь преподнести его и что ты можешь сказать людям, чтобы тебя поняли. Так что с языковым барьером у меня, наверное, больше нет проблем.

— Полевым игрокам на площадке часто подсказываешь?

— Да. По возможности стараюсь это делать, потому что часто нахожусь за их спинами, и мне в какие-то моментах больше видно. Стараюсь помочь ребятам так же, как и они мне помогают, когда я выхожу за ворота. Стараемся друг другу максимально подсказывать. Так проще играть, ты получаешь от игры больше удовольствия, если находишься в диалоге со своими полевыми игроками.

— В «Автомобилисте» играет шесть англоговорящих игроков. Не возникали сложности по ходу игры с подсказыванием? Навряд ли есть время вспоминать перевод слов?

— (улыбается) Нет, такого не было. Когда я играл в «Куньлуне», в первое время все эти “over”, “leave” я не понимал. Но, опять же, «Куньлунь» помог мне со всем этим разобраться. Среди защитников у нас не так много иностранцев, так что я практически не попадал в ситуации, где мне нужно было задумываться над тем, на каком языке подсказать игроку. Они все тоже учатся, и язык хоккейных терминов иностранцы на русском понимают.

— Когда ты не попал в плей-офф, играя за «Куньлунь», у тебя было много времени на анализ игры. Сейчас «Автомобилист», увы, тоже вне кубковой восьмёрки. Начал ли уже как-то анализировать свою игру в прошедшей «регулярке»?

— Пока ещё так глубоко не копался. Конечно, непопадание в плей-офф — это неудовлетворительный результат. В целом наше выступление в сезоне не оправдывает возложенные на нас ожидания. Летом я обязательно всё проанализирую и сделаю какие-то выводы. Может быть, поменяю конкретные вещи, вроде плана подготовки к сезону. Ничего кардинального менять не собираюсь, потому что бывают успешные сезоны, бывают — не очень, бывают провальные. Но, в любом случае, это жизнь, это игра, тут не бывает всё ровно. Что-то, видимо, изменится в следующем сезоне.

— По ходу сезона вы минимально уступали топ-клубам, чего только стоит 0:1 со СКА и ЦСКА. Когда ты ещё играл в «Куньлуне», отвечая на вопрос о неудовлетворительных результатах команды, ты говорил: «Нам где-то не хватает своевременно забитого гола, чтобы спокойно довести игру до логического завершения в нашу пользу». Клуб поменялся, а проблема осталась?

— Сейчас мало команд, которые имеют голевой тайминг и чувствуют, когда нужно добавить, перехватить инициативу, сыграть на команду. Да, в этом году нам также не хватало этого вовремя забитого гола. Как-то так получается, что из года в год команды, в которых я играю, встречаются со схожими проблемами. Но так уж сложился сезон, ничего с этим не сделаешь.

— Сильно ли винят себя вратари за неудовлетворительные результаты команды? Всё-таки вратарь — половина команды, следовательно, на вас и половина ответственности за результат.

— Конечно, мы все ответственны за итоговый результат. В этом сезоне он вышел, к сожалению, неудовлетворительный. Мы в ответе как перед командой, так и перед болельщиками, родными и руководством клуба, которое, когда нас подписывало, явно ожидало большего. Но, повторюсь: это игра, здесь может быть всякое. Поэтому посыпать голову пеплом — неправильный вариант, мы все ответственны за результат в равной степени.

— Расскажи про свою манеру игры — энергозатратная она или нет? Предпочитаешь финский стиль или всё-таки подомацкий?

— Сложно сказать. Сейчас, наверное, это микс. С возрастом и определённым опытом ты пытаешься применять комбинированный стиль игры: в какой-то степени энергозатратный, в другой момент просто стараешься принести максимум пользы, сделав минимум движений. Практически все вратари сейчас уже используют комбинированный стиль игры.

— Перед началом сезона в профессиональный хоккей вернулся Алексей Мурыгин — опытный голкипер, победивший очень тяжёлую болезнь. С какими эмоциями ты воспринял новость о героическом возвращении коллеги по амплуа?

— Лёша большой молодец. Мы с ним играли вместе ещё в Ангарске в Высшей лиге. Он характерный парень, настоящий боец. Большой молодец, что справился со всем этим. Даже не представляю, каково ему было. «Торпедо» большие молодцы, что помогли ему и поверили в него. Я знаю, что летом, перед этим сезоном, он очень много работал, так что он молодец, что смог со всем справиться.

— За всю карьеру в КХЛ у тебя 194 матча. В следующем сезоне ты пройдёшь рубеж в 200 матчей. Что для тебя значит эта почти круглая цифра?

— Конечно, хотелось бы больше. Было бы здорово и в этом сезоне закрыть эти 200 матчей, но получилось как получилось. Это очередная ступень, на которой я не собираюсь останавливаться. Буду продолжать играть, продолжать помогать команде, надеюсь, что и дальше получится двигаться по этой лестнице.

— Твои сейвы по ходу сезона часто входили в топы. Чего только стоит твоё спасение в матче против «Адмирала». Тебе, как вратарю, приятно, когда твои спасения признают лучшими во всей Лиге за неделю или месяц?

— Я бы не сказал, что это из ряда того, что нужно ставить на повтор. Если признали — значит, людям понравилось; значит, получилось эффектное спасение, не более того. Жена ещё к себе в Инстаграм выложит. Посмотришь, порадуешься за неё. (улыбается) Но никаких сверхъестественных эмоций ты при этом не испытываешь.

— Как в Екатеринбурге обстоят дела с твоим любимым хобби — рыбалкой? Есть ли одноклубники, которые составляют компанию? Повлияла ли как-то пандемия на твоё увлечение?

— Я бы не сказал, что пандемия внесла какие-то коррективы. Летом перед сезоном я ездил в Астрахань на рыбалку. Саму предсезонную подготовку мы проходили в Рефтинском — это недалеко от Екатеринбурга, там находится Рефтинское водохранилище. Уже на предсезонке был пойман сом. Так что всё происходит по возможности. Климат тоже играет важную роль — уральский климат более холодный. Постоянной возможности выбираться на рыбалку нет. Дома тоже есть дела, проблемы, дети. Так что пока, думаю, моё хобби подождёт до отпуска.

— В этом сезоне у тебя два матча «на 0». Меняются ли эмоции от «сухаря» от того, какую именно команду ты «засушил»?

— Это зависит не от команды, а от того, как протекает сам матч. Иногда бывает со СКА играешь, а они сделают 17 бросков, у них может не пойти игра или ещё что-то. А бывает, ты играешь против «Куньлуня», который тебе 51 раз бросит, из которых 25 — голевые моменты. Эмоции зависят от того, как складывается игра, соперник не принципиален.

Я уже в третьем своём матче за «Автомобилист» мог оформить шатаут с минским «Динамо», но там секунд четырёх не хватило — вели 2:0, и за секунды до конца пропустил. Конечно, тогда немного расстроился, но это не то, на чём я заостряю внимание.

— Насколько жена и дети помогают поддержать эмоциональное состояние, улучшить настроение после игровых неудач?

— Максимально. Не представляю свою карьеру, психологическое спокойствие и устойчивость без них, это всегда моя отдушина. Приходя домой, ты уже совсем не тот человек, каким был два часа назад на тренировке. Дома ты получаешь заряд позитивных эмоций, без которого очень тяжело справиться. Да, есть ребята помоложе, которые немного в другом, скажем так, ищут свои позитивные вещи. Но для меня семья — это очень важно, и я благодарен и жене, и детям за то, что они у меня есть и помогают мне играть, помогают мне жить, верят в меня. Спасибо им за всё.

— Понятно, что у молодых игроков чаще всего нет серьёзных увлечений кроме хоккея, ведь перед ними стоят задачи закрепиться в КХЛ, попасть на драфт, выбить себе контракт и так далее. Их голова забита хоккеем. Твои приоритеты сильно изменились с появлением жены и детей?

— Конечно. Появление детей вносит свои коррективы: ты становишься более ответственным, пропадают мысли о том, что в выходные можешь пойти куда-нибудь потусить. Ты думаешь о том, что нужно домой, и когда выпадает выходной, можешь провести его с детьми или уделить время жене, побыть с ней вдвоём. С появлением семьи и детей у меня не остыла любовь к хоккею, которая была, когда мне было 17 лет. Хоккей — он всегда как любящая жена. (улыбается)

Интервью: Александр Петрич
Фото: пресс-служба ХК «Автомобилист»