Смотри, как мы танцуем

В театре «На Моховой» 31 марта и 1 апреля прошли очередные премьерные показы спектакля «Дети проходных дворов», созданного студентами третьего курса мастерской С. Бызгу.

Больше двух десятков юношей и девушек, одетых в чёрное, воспроизводят на сцене узнаваемые движения Цоя. Начинается «Звезда по имени Солнце». Это не конкурс двойников Виктора Робертовича — так начинается спектакль «Дети проходных дворов».

Мы можем бесконечно долго строить догадки насчет его смерти, нагонять мистику или развеивать её, спорить о том, каким он был — надменным или по-своему скромным; был ли он настоящим и на сцене, и в жизни. Можем писать «Цой жив» на стенах или в социальных сетях, печатать его на изображения на футболках (капитализм, ребятки, сами понимаете), смотреть и снимать документальные фильмы, пляшущие вокруг единственного вопроса: «Кем был Виктор Цой?». А так ли это важно? Не кажется ли, что за поминальной церемонией, вновь оживающей в юбилейные даты и превратившей музыканта в легенду, упускается главное — его песни? Как они на нас повлияли? Что они для нас значат?

«Мы будем говорить о себе, о своём поколении. Поколении лайков, социальных сетей, зума, которое знает, что Цой мёртв», — объявляют актёры в начале. Смотрите — это не очередной вечер памяти, трибьют или биографическая постановка. Спектакль состоит из личных историй актёров, которые рассказываются поочерёдно, инсценируются и сопровождаются одной из песен группы «Кино». В этом смысле «Дети проходных дворов» представляют собой редкий сплав музыкального спектакля с социально-документальным.

Аплодисменты и смех сменяются у зрителей с еле заметными в полумраке слезами. Всё-таки театр — удивительный способ взаимоотношения людей. Актёр доверяет, выставляет на обозрение зрителю некоторые (а иногда и все) частицы себя, просачивается в пространство зрителя. Зритель позволяет актёру брать контроль над своими эмоциями и, в свою очередь, тоже доверяется ему. Спектакль справляется с главной задачей искусства — эмоциональным откликом.

Хорошо знакомые песни звучат в небанальных, порой совершенно нестандартных аранжировках. Например, «Апрель» стилизован под народную песню, её поёт девичий хор. Несколько песен решены в жанре соул и разложены на три голоса. «Группа крови» спета на английском языке, а «Камчатка», написанная Цоем про кочегарку на улице Блохина, где он работал вместе с другими ленинградскими рок-музыкантами, идеально вписывается в прошлогоднюю историю с разливом нефти в районе этого полуострова. Больше того, она отлично звучит в аранжировке под регги. Всем известная «Перемен» вместо камерной истории о том, что «нам становится страшно что-то менять», превращается в гимн протестов в Беларуси. Песни Цоя всё ещё актуальны и не укладываются в единственный смысл.

Стоит парень, уличный музыкант. В связи с пандемией власти города решили перекрыть уличным музыкантам кислород. Он исполняет «Песню без слов». «Весь мир идёт на меня войной», — есть там такие слова. Занимаешься тем, что любишь, делишься энергией со случайными прохожими, не пакостничаешь, бросаешь окурки только в урну, а мир, где якобы есть место каждому, тебя отвергает. Причём, не просто отвергает, а усердно выдавливает, как восьмиклассница — прыщик на лбу. Разве не знакомо?

«Пора становиться старше», — твердят родители Юре. Юрочка и рад бы стать старше, но не может. Нет, он не Питер Пэн, давший обещание никогда не взрослеть. Мама и папа просто не дали возможность взращивать себя, добиваться целей самостоятельно. И к двадцати годам ответственность атрофировалась, не успев родиться. Что же остаётся? В сухом остатке — ничего кроме выученной беспомощности.

Поколение лентяев, пришедшее на всё готовое и привыкшее смеяться над всем и вся. А как ещё, помимо смеха, приспособиться к миру террористических актов, экологических проблем, невротиков и одиночества? Постмодерн и пошлость массовой культуры в какой-то степени обязывают прятаться за вечной иронией и цинизмом. Но это ведь только фасад, характерная особенность поколения. Мы, зумеры, тоже люди. Судите нас за поступки, а не за шутки про смерть, болезни и аборты, которые якобы подрывают духовные скрепы.

Эти истории не подобраны под песни, песни не заслоняют сказанного, они органично сопровождают весь спектакль. Странно это всё. Как один человек даже после физической смерти не перестаёт объединять так много людей. Вроде ушёл, но на самом деле присутствует. Вроде замолчал, но голос его перекликается с нашими голосами.

Текст: София Обамби-Дион
Фотографии со спектакля предоставлены пресс-службой РГИСИ