На заброшенном заводе прозвучала опера о насилии

На территории заброшенного завода «Красный Треугольник» в субботу, 27 октября, прошла премьера спектакля уличного «Театра. На Вынос» “Abuse Opera”.

Как и обещали организаторы, перформанс проходил в нестандартных, даже экстремальных условиях. Поскольку показ спектакля принципиально не был согласован, зрители должны были максимально ненавязчиво пройти мимо охраны. Протиснувшись сквозь узкий проход, публика отправилась в глубины «заброшки».

Посреди ветхого цеха расставлены пюпитры. Актёры сразу же заняли позиции, разложили на них несколько листков в нужной последовательности и включили секундомер на телефоне.

Сначала непонятно, откуда начинается действие. Публика стоит в полутёмном пространстве, в голове невольно вплывает вопрос: «Куда смотреть?». Слышится только шёпот — артисты очень быстро читают текст, который тяжело расслышать детально. Если подойти ближе к источнику звука, актёр замолкает и лишь беззвучно шевелит губами, будто стараясь закрыться от посторонних ушей.

Неожиданная тишина. Вырывается отдельная реплика и за ней как по цепной реакции звучат отрывки фраз: имена, даты, описание места, междометия. В единую композицию сливаются женские голоса и эхо шагов. Зрители ходят по кругу от актёра к актёру и украдкой заглядывают в записи, некоторые сидят в центре и с закрытыми глазами вслушиваются в речь актёров.

Люди не любят выносить негатив на всеобщее обозрение. А уж тем более истории, где они оказались жертвой, насильником или же свидетелем насилия — теми, кем вряд ли захочется оказаться по собственному желанию или в здравом уме. Слова переплетаются, и в общей какофонии рождается единое откровение о том, насколько человек порой слаб перед жизненными обстоятельствами, другими людьми, которые физически сильнее, алкогольным опьянением, собственными эмоциями, неосторожностью и разногласиями. Это знакомо каждому, об этом мы предпочитаем молчать, но не здесь.

Максим Карнаухов, режиссёр “Abuse Opera”:

«Мы отбирали любые истории жертв физического, психологического и сексуального насилия. Спрашивали своих знакомых, также подходили к незнакомым людям на улице. Ещё мы делали посты в социальных сетях, истории нам присылали анонимно на почту. У нас набралось сотни текстов, из которых мы выбрали пятнадцать, где ситуация насилия была наиболее узнаваема.

Если люди шли на контакт, то они были довольно откровенны. Если не шли — мы просто не получали никакой истории. Очень редко мы получали только общие слова. Если человек был готов говорить, он говорил откровенно.

Мы принципиально не слушали записи, только читали текст, к которому относились исключительно как к материалу либретто оперы, очень формально».

Текст и фото: Дарья Герцева