Недостаток, который проходит со временем

Молодость должна быть амбициозной. В четырнадцать лет кажется, что жизнь вы знаете гораздо лучше, чем сорокалетние родители. В семнадцать вы вот-вот завоюете Вселенную. В двадцать — если ещё не разбили лоб о первые преграды — сделаете блестящую карьеру.

Очень-очень молодые актёры совсем нового Социально-художественного театра, как и подобает в их возрасте, берутся за любые смелые задачи.

То, что такой театр, театр с таким названием, появился в Петербурге, просто прекрасно. Слишком много формы ради формы, выпендрёжа ради выпендрёжа и сознательной — не то, что аполитичности, даже асоциальности. То, что о социальных проблемах взялись говорить молодые актёры, прекрасно вдвойне. Лишь бы только добровольно взваленная на себя ноша оказалась по силам.

Труппа театра — выпускники курса Ларисы Грачёвой. Наш город знает уже несколько примеров успешных альянсов выпускников Моховой, не пожелавших расставаться после получения диплома: курс Юрия Гальцева, составивший труппу Театра эстрады («гальчата»), курс Вениамина Фильштинского, создавший «Этюд-театр» («фильшты»). А теперь у нас есть и «грачи».

В спектакле «В молчании» на сцене всего два человека: Тата и Он. Сюжет, кажущийся поначалу совершенно абсурдным, начинает проясняться и к концу становится абсолютно реалистичным. Переживая в собственной жизни те же события, что разыгрываются передо мной Ангелиной Закерьяевой и Сергеем Липовским, хочется увидеть их достоверными. Ребята очень хорошие, они выкладываются и не фальшивят, но не прыгают выше головы.

Сколько им? Двадцать два? Двадцать три? А их герои расстались девять лет назад, до этого какое-то время жили вместе, до этого окончили школу и так далее. Играя персонажей лет на десять-пятнадцать старше себя, они стараются, но не могут передать опыт зрелых и взрослых. Да и никто бы не смог на их месте. Для этого нужны тлеющие угольки в глазах, нужны первые морщины — настоящие, собственные.

Они призывают на помощь авторитеты: читают наизусть Тибетскую книгу мёртвых и Арсения Тарковского. Но происходит странное — бессмертные тексты лишь оттеняют, делают выпуклой их молодость.

А вот Земфира подходит Тате-Ангелине на двести процентов. Попадает и в возраст, и в стиль (короткая, почти мальчишеская стрижка, унисекс-одежда, тёмные очки), и в эпоху. К концу спектакля зритель сможет отметить, что у Ангелины есть ещё и потрясающая фигура, и стыдливость, которую искренне желаю этой девочке не растерять.

Говорят, что молодость — это единственный недостаток, который проходит со временем. Если это так, то спектакль «В молчании» я бы хотел увидеть ещё раз с теми же актёрами лет через десять. Тогда Сергей Липовский будет требовать «нормальный кефир» ещё авторитетнее. У него появятся, как сказали бы музыканты, «низы от баса». Ангелина станет ещё моложе. А Социально-художественный театр порадует нас новыми злободневными постановками.

Текст: Евгений Веснин
Фотографии предоставлены пресс-службой СХТ