Экспрессия в танце

Рецензия на балет «Ромео и Джульетта» Н. Маркелова. Государственный театр оперы и балета Удмуртской Республики имени П. И. Чайковского, Ижевск, музыка С. Прокофьева (премьера – 2019 г.).

Первое, что остаётся в памяти после просмотра спектакля, — это сгусток энергии, экспрессия танца, эмоции, которые в этом балете бьют через край! Во многом такое впечатление создаётся благодаря работе совсем юных артистов, некоторые из них делают первые шаги на профессиональной сцене. Это Анастасия Лыскина (Джульетта), Алмаз Нуриев (Меркуцио), более опытный, но молодой танцовщик Даниил Пономарёв (Ромео) и другие.

Важно, что они заражены теми мыслями и чувствами, которые вложил в них постановщик, заслуженный деятель искусств Удмуртской Республики, главный балетмейстер Театра оперы и балета Удмуртской Республики Николай Маркелов. Он многое добавил в привычный сюжет о веронских влюбленных, усилил трагизм и фатальность происходящего. В структуру балета введены фигуры фурий — женщин в чёрном облачении, количество которых множится к финалу, от 9 до 12.

Фурии

Они присутствуют на сцене практически постоянно, кружась как чёрные вороны или нависая над героями тёмными тучами. В этом поле рождается цепь ассоциаций: это и чума, которая фигурирует в пьесе, и рок, преследующий влюблённых, — а шире и других героев, которых настигает смерть, — и воинственные силы, которые вторгаются в мирную жизнь. Как антитеза этому собирательному мрачному образу возникают фигуры виллис в последнем, третьем, акте, когда у Ромео и Джульетты случается первая брачная ночь. Виллисы поддерживают юных влюблённых и затем её одну, собираясь стайкой вокруг, после сцены с родными, пытающимися насильно выдать её замуж за Париса (персонажи вызывают ассоциации с классическим балетом «Жизель». Правда, там у виллис иная функция. Связь — скорее в инфернальной сути этих существ, составляющих вместе с фуриями мир, параллельный реальному). Затем виллисы с лилиями в руках окружают уже умерших Ромео и Джульетту: герои «прорастают» прекрасными цветами — мы как будто видим на их могилах белые лилии. Помимо этого, в балете принимают участие и доктора Чумы, останавливающие Ромео на пути из Мантуи в Верону, и ангелы (учащиеся хореографической школы Театра оперы и балета в Ижевске). Кроме присутствия в храме во время венчания Ромео и Джульетты, где ангелы выступают скорее для создания антуража, красивой умиротворенной картины, важно их появление в самом финале — последней сцене, уже после гибели Ромео и Джульетты.

Ромео — Даниил Пономарёв, Джульетта — Анастасия Лыскина

Они закольцовывают действие, появляясь в разных местах сцены, как веронские герои вначале — Ромео выходил из двери слева от зрителя, Джульетта показывалась на балконе справа. Только здесь символические образы героев «соединяются», обращая свои позы друг к другу, тогда как в прологе персонажи ещё не были знакомы и просто показывались на сцене. Ангелы создают почти пасторальную картину, давая надежду на вечную жизнь Любви и истории о прекрасных влюблённых!

Ангелы — учащиеся

А в сердцевине балета кипят страсти. Здесь герои схватываются не на жизнь, а на смерть. Вражда не ведётся по инерции, уже как бы устало, как это заявлено в начале трагедии Шекспира. В этом спектакле герои молоды, горячи и вступают в бой отчаянно уже в первой сцене после пролога. Из всех исполнителей в плане страстности и горячности выделяется Игорь Габитдинов (Тибальд), который, по признанию главного балетмейстера, может на репетиции и шпагу ненароком в оркестровую яму метнуть от эмоционального накала, и травму получить от азарта.

Меркуцио — Алмаз Нуриев (слева), Тибальд — Игорь Габитдинов (справа)

В своей фабульной основе действие следует шекспировскому (список основных героев соответствует первоисточнику). Сюжет выстраивается также скорее в согласии с авторским замыслом, нежели в противовес ему. Тем не менее, заданы новые персонажи, новые смысловые акценты по сравнению с оригиналом[1]. Представлена самобытная версия со своим прочтением, хотя и заявленная в программке как «классическая», но это скорее ход, чтобы дать понять: это не постмодернистская новомодная версия известного произведения, а постановка, выполненная чисто внешне в классических канонах. Однако по сути — это авторское прочтение, дающее пищу для размышлений…

Ромео — Даниил Пономарёв, Джульетта — Анастасия Лыскина

Пластика выстроена в стиле неоклассики, что для современной сцены довольно распространено. Целью создания этого балета был не поиск новых хореографических форм, а скорее — нового режиссёрско-балетмейстерского прочтения, которое было бы адекватно воспринято зрителем. Действие решено именно в танце, притом динамичном, захватывающем. Юным артистам приходится непросто в освоении такой хореографии. Здесь и партерные акробатические трюки, и классические фуэте, и сложные виды поддержек, и виртуозные па в сценах фехтования.

Ромео — Даниил Пономарёв (слева), Бенволио — Арсен Валиуллин (справа)

Для каждого героя найдена отличительная пластика. Джульетта нежна, тонка, её движения в основном плавные, легатные, гармоничные. Ей поставлено эффектное соло в номере «Джульетта-девочка» с виртуозными фуэте и лёгкими прыжками. Но она сильно меняется и вырастает в зрелую героиню, как это показано и у Шекспира. К финалу балета её пластика насыщается широкими жестами, экспрессией, нервными порывистыми движениями. Она очень эмоционально и органично проводит финальную сцену в склепе. Возможно, этой Джульетте ещё нужно время, чтобы полностью «присвоить» хореографию и чувствовать себя в ней свободно (артистка Анастасия Лыскина исполняет роль всего в четвертый раз).

Джульетта — Анастасия Лыскина

Ромео не менее ярок и не уступает по силе актёрской выразительности своей партнёрше. Артист Даниил Пономарёв уже седьмой год танцует эту партию, поэтому нашёл в ней много разнообразных красок и нюансов. Он и порывист в первой встрече с Джульеттой, и страстен в схватке с Тибальдом, и нежен в дуэтах с возлюбленной, и необычайно трагичен в финальной сцене в склепе. Этот Ромео одним прыжком преодолевает несколько ступеней, буквально взлетая к гробу своей Джульетты. Техническое мастерство в исполнении роли видно в каждой сцене. Надо добавить, что артист очень подходит для этой партии: он высок, статен, обладает ярко выраженным романтическим началом.

Ромео — Даниил Пономарёв

Важно, что это только вступающие в жизнь герои, поэтому тот факт, что в образах влюблённых мы видим недавних выпускников балетных училищ, «играет» на основную концепцию работы. Актёрское наполнение ролей необычайно проникновенно, видно, сколько душевных сил вложили в эти партии исполнители. Их дуэт уже сформировался, артисты подходят друг другу и внешне, и по внутреннему состоянию, хотя наверняка со временем этот дуэт ещё окрепнет. Запоминаются также агрессивный Тибальд (Игорь Габитдинов), заводной Меркуцио (Алмаз Нуриев), яркий Бенволио (Арсен Валиуллин), аскетичный Патер Лоренцо (Ратмир Зиновьев), забавная Кормилица Джульетты (Вера Бородина). Сильное решение и исполнение — сцена в склепе, в которой большая часть хореографического текста отдана Синьоре и Синьору Капулетти (Ирина Попова и Роман Петров). Они показаны абсолютно седыми (седеют за ночь после смерти Джульетты), что по контрасту с их смелой пластикой с широкими жестами и обликом молодых героев усиливает трагизм происходящего. Некоторые артисты исполняют по несколько ролей в силу производственной необходимости: например, Алмаз Нуриев (Меркуцио) участвует и в уличной тарантелле как житель Вероны, Арсен Валиуллин (Бенволио) также танцует партию Шута. В пластическом решении присутствует и ирония. Она проявляется в выходе двух монахинь в первой уличной сцене, когда они суетливо крестятся, в ужасе от происходящих событий, в сольном номере Меркуцио на балу. Он обращается с веером как женщина и щеголяет забавной «походкой петухом», изображая мужчину, на что откликается зал. Таким образом, возможно, он пародирует традиции балов с желанием участников выделиться и затмить окружающих. Полная Кормилица Джульетты также весьма смешно «ходит уткой», и её силы хватает, чтобы опрокинуть двух молодчиков на улице. Надо сказать, что труппа очень увлечена исполнением этого спектакля. Она живёт как бы на одном дыхании, картины сменяются без стыков и швов, энергия одних танцовщиков тут же подхватывается другими! Действие развивается в трёх актах с двумя антрактами, но складывается ощущение единого полотна, непрерывного, цельного, с динамичным движением.

Хореографическая партитура выстроена в согласии с композиторской. Постановщик, обладая музыкальным образованием, смог тонко сочетать эти две важнейшие составляющие балета. Дирижёр Николай Роготнев ведёт оркестр, звучащий под его управлением стройно и вдохновенно.

Сценографическое оформление классично, но дополнено оригинальными деталями (сценограф — Сергей Новиков). Живописно-изобразительные выгородки домов Монтекки и Капулетти на авансцене — роскошные дворцы в стиле эпохи Возрождения, — декорация, изображающая внутреннее убранство готического собора, задают исторический антураж. Притом, во внешнем оформлении дома Капулетти обыграны мотивы достопримечательности Вероны — «дома Джульетты»: знаменитый балкон, конфигурация проёмов окон и арочных сводов над дверьми и пр. Необычны такие находки, как разделение сцены на дома Монтекки и Капулетти, обозначенные надписями на зданиях по-итальянски. Выгородки с изображением домов часто раздвигаются (в этом участвуют фурии), лишний раз напоминая о разделённости судеб героев. При этом, створки создают перспективу улицы — место действия многих сцен балета. Выгородки обыгрываются: то на них появляются доктора Чумы, то они служат местом действия балконной сцены — объяснения Ромео и Джульетты, и т.д. Лишними деталями декорационного решения или бутафории постановка не утяжелена, планшет сцены оставлен свободным для балетного действа.

Тибальд — Игорь Габитдинов (слева), Бенволио — Арсен Валиуллин (справа)

Костюмы также стилизованы под эпоху Возрождения (художник по костюмам — Анна Якущенко). Они ярки, зрелищны, насыщены узнаваемыми элементами: колеты с рукавами-фонариками на мужских костюмах (Ромео, Синьор Капулетти, Синьор Монтекки, Тибальд, Парис), длинные объёмные юбки в пол с приталенным верхом — у женских образов (Кормилица Джульетты, Синьора Капулетти, Синьора Монтекки). Колористическое решение в уличных сценах задаёт буйство красок локальных цветов: жёлтого, красного, оранжевого, салатового, голубого, коричневого, бежевого, белого, чёрного. Возможно, пестрота костюмов и выглядит несколько излишне, но зато создается впечатление живой толпы и жизнерадостного настроения веронских жителей (это ещё ранняя трагедия Шекспира, до кризиса эпохи гуманизма и наступления периода «великих трагедий» драматурга).

Костюмы кланов Монтекки и Капулетти колористически поделены на бежево-зелёные и терракотово-красные. Ромео и Джульетта одеты в наряды выделяющихся цветов: Ромео в светлом (в сцене «на балконе») или белом одеянии (в остальных картинах), Джульетта — в салатовом платье (в первом выходе), красном (на балу) и белом воздушном (в других эпизодах). Характерно, что даже в самые мрачные моменты действия они остаются в светлых одеяниях, как будто никакие распри, злокозненные войны или роковые стечения обстоятельств не могут тронуть чистоты их образов.

В большую вереницу балетных интерпретаций «Ромео и Джульетты» (только на отечественной сцене их было создано более 37) сложно внести что-то новое. И тем не менее, авторам постановки удалось воплотить самобытную версию, не похожую на другие (хотя, безусловно, разные переклички с другими балетами возникают и на смысловом, и на стилистическом уровнях).

Этого спектакля ждут и исполнители, и зрители, приходящие в театр Ижевска. На виденном мной балете 27 апреля 2025 г. собрался полный зал. И это несмотря на продолжительную жизнь спектакля — уже 6 лет (премьера состоялась 20 апреля 2019 г.). Такой преданности театру, руководителю и идее постановки могут позавидовать и некоторые столичные труппы! Хочется пожелать коллективу дальнейших творческих свершений, совершенствования исполнительского мастерства. И ждём премьеры балета «Медный всадник» Н. Маркелова по мотивам одноименной поэмы А. С. Пушкина и романа «Петербург» А. Белого на музыку П. И. Чайковского в конце мая — начале июня!

Текст: Наталия Шабалина
Фото: Марина Иванова,
художник-фотограф Государственного театра оперы и балета
Удмуртской Республики имени П. И. Чайковского

[1] Либретто Леонида Лавровского, Адриана Пиотровского, Сергея Радлова, Сергея Прокофьева и Николая Маркелова по пьесе Уильяма Шекспира.