В Медиацентре Новой Сцены Александринского театра в рамках фестиваля Arts for Hearts 22 октября прошла лекция режиссёра Михаила Патласова, посвящённая архетипам и истории становления социального театра.
Три десятка слушателей лежали в помещении Медиацентра на пуфах-мешках.
По словам Михаила, к первой театральной форме относится «ритуал», когда человек, надев маску, входил в особое, стрессовое состояние, которое обычно испытывают люди в критической ситуации. Таким образом, в случае реальной опасности у человека начинали работать нужные нейромедиаторы, за счёт которых он искал пути спасения. В современном театре также присутствуют элементы ритуала, взятые ещё с древнейших времён.
В Древней Греции было два культа. Одни греки поклонялись Аиду — богу преисподней, другие — Дионису. Для одних главным в жизни было принятие смерти, для других — жизнь и удовольствия. Однако эти социальные группы объединяло то, что греки ставили перед собой один и тот же вопрос касаемо существования человека. Для последователей Диониса этот вопрос возник на фоне депрессии от осознания того, что все удовольствия рано или поздно закончатся и вино всегда свежим быть не может. Чтобы утешить самих себя, греки придумали комедию. После неё в театре появились Сатиры и Вакханки.
Главный герой трагедии — хор. Этот персонаж никогда не исчезает, поскольку именно от его лица идёт повествование. В то же время хор связывает зрителя с происходящим на сцене. Сейчас хор сохранился и остаётся в церкви главным действующим лицом.
Театр в Древней Греции составлял важную часть демократического социума. Самые богатые люди боролись за продюсирование той или иной постановки. Одно время в комедиях было принято ругать власть и богов. Греки имели мифологическое сознание, поэтому любой театральный сюжет оставлял след в их головах. Бывали моменты, когда организаторы постановки понимали, что актёры на сцене делают что-то не то или ситуация может повлечь за собой серьёзные политические последствия. Тогда с верхнего яруса спускали «бога», который в один момент изменял ситуацию в лучшую сторону — тот самый «Бог из машины». Образ бога, спускающегося с небес на землю, — это чисто театральный штамп.
В Средние века произошло полное отделение театра от религии. Более того, церковь начала презирать театральное искусство, считая лицедейство грехом. Несмотря на это в церкви всё же остался элемент театральности — катарсиса во время исповеди, который переживает зритель во время представления. Режиссёр считает эти переживания очень схожими, однако среди слушателей нашлись противники такой точки зрения.
Способность играть, переживать различные роли и надевать маски — это инстинкт, заложенный в человека в ходе эволюции. Эта мысль принадлежит театральному теоретику и автору книги «История телесных наказаний в России» Николаю Евреинову. Этот же человек поставил масштабный спектакль в 1920 году — «Взятие Зимнего Дворца». Фотографии с репетиции этой постановки сегодня воспринимают как хронику Октябрьской революции. На самом деле никакого «взятия» не было. Это слово использовали по аналогии со «взятием Бастилии». Однако театральное действие сформировало в наших головах другое представление о революционных событиях, случившихся сто лет тому назад.
Под конец лекции Михаил показал слайд с изображением белой гипсовой маски и задал вопрос: кому принадлежит эта маска? Аудитория практически в один голос ответила, что маска принадлежит Ленину. Оказалось, что она была снята с самого Патласова, что рассмешило лежащих в зале. Также лектор поделился воспоминаниями об одной странном, но в чём-то вещем сне из детства, в котором режиссёр увидел вождя пролетариата, сидящего в гробу. При этом Ленин рассказывал маленькому мальчику что-то очень интересное, что Патласов никак не мог вспомнить. И теперь после того, как одна мастерская изготовила такую маску, Михаил нашёл возможную трактовку слов Ленина: он говорил о том, что лучше бы его похоронили.
Михаил Патласов, режиссёр:
«В этот раз я хотел, чтобы лекция напоминала древнегреческие философические возлежания.
В дальнейшем я хочу привести это в форму нового спектакля — «Бог из машины». Надеюсь, что сегодняшняя лекция — это начало нового проекта. Разобраться в себе — этот опыт необходим любому человеку. Где в нём проявляется христианство, как на него влияет философия, где бурлит язычество, и какие архетипы сочетаются в человеке…»
Текст и фото: Дарья Герцева
Прокомментируйте первым "Двое в комнате — я и Ленин"